Кретч. Гимн Беглецов - Страница 111

111

Вендиго резко обернулся, но не успел среагировать. Огромный черный кот бросился на него, выпустив когти и оскалив клыки. С визгом и шипением животное вцепилось в Янтарика.

Вендиго попытался высвободиться из хватки, но животное было сильнее. Кот был даже крупней него. Сквозь боль, застилавшую взор, маленький вендиго увидел, что шкура зверя покрыта проплешинами и шрамами. Одного глаза у кота не хватало – на его месте была гноящаяся рана.

Янтарик пытался оттолкнуть кота от себя, он боролся, но с каждым движением когти мохнатого зверя драли его только сильнее. Острые, пусть местами и поломанные, клыки оставляли глубокие раны на его плечах и шее.

Если он не ответит сейчас… если не сумеет себя защитить…

Он ударил кота – слабо и неумело. Его когти лишь слегка оцарапали морду зверя, но этого хватило, чтобы еще сильнее того разозлить. Клыки вонзились в лапу Янтарика.

И тогда вдруг Янтарик почувствовал то, чего не чувствовал никогда раньше. Странная волна горячей боли накрыла его. Он ощутил все естество атаковавшего его животного – понял его ярость, проникся его болью… увидел страшную болезнь, разъедающую изнутри его тело и душу.

Когда все прекратилось, зверь опал на землю бездыханным. Тонкие травинки торчали из его рта, глаз, прорвавшихся язв. Янтарик с трудом высвободил руку, разорвав исходящие от нее ростки, и тоже упал.

Он знал, что должен бежать, но сил на это уже не осталось. Его колотил озноб.

В амбаре стало светлее, когда человек открыл дверь и шагнул внутрь.

– Высшие милосердные! – воскликнул человек. Это был пузатый мужчина с красным лицом. Он опустил ружье, которое держал в руках, и крикнул куда-то в сторону дома: – Он задрал кота! Долорес, скорее иди сюда!

Послышался топот еще одной пары ног.

– Это гоблин?

– Сама посмотри.

В дверном проеме появилась женщина. Она была еще толще и еще краснее лицом, чем мужчина. Янтарику было очень страшно. Он знал, что эти люди убьют его. Но он не мог ничего с этим поделать. Страх был не единственным его чувством. В нем бушевала целая буря эмоций – отчаяние, обида, злость. Почему так? Почему так скоро? Неужели он осознал себя лишь для того, чтобы лучше ощутить вкус собственной смерти?

Женщина подошла к нему.

Вот оно.

Янтарик закрыл глаза.

– Бедняжка, ему, наверное, так больно.

Что-то подхватило его, подняло в воздух. Янтарик открыл глаза и обнаружил себя на руках у женщины. Она держала его крепко, но не причиняла боли, нет. Она просто…

– Я отнесу его в дом и посмотрю, что можно сделать с ранками, – произнесла женщина и аккуратно провела рукой по спине Янтарика. – А ты закопай эту дрянь.

– Лучше уж сожгу. Он кажется больным.

– Этот Ори совсем запустил своего кота, – покачала головой женщина, а затем вдруг обратилась к Янтарику: – Не бойся, малыш, я тебя не обижу.

И он провалился в темноту.

Янтарик пришел в себя мгновенно. Так ему показалось. Но он был уже совсем в другом месте. Ему было тепло, а боль ушла. Открыв глаза, он обнаружил себя лежащим внутри какого-то помещения на аккуратно сложенной материи.

Двигаться было трудно. Тело все онемело и, казалось, стало совсем чужим, незнакомым. Янтарик потянулся и увидел, как коготки на секунду выскользнули из его черных мохнатых лапок. От движения зашевелились усики на мордочке, и он почувствовал это. Янтарик встал на четыре лапы и подошел к миске, что заботливо поставили рядом с его лежбищем. Молоко. «Жаль, что не вода», – подумал Янтарик и начал лакать белую жидкость. Ему хотелось бы увидеть свое отражение. Хотя он уже понял, что произошло.

Закончив, он осмотрел помещение. Он был внутри дома, сложенного из срубленных и ошкуренных деревьев. В некоторой степени это было неприятно. Но мертвое дерево – обычное дело. Было раннее утро, и хозяева еще спали. Янтарик вскочил на окно. Кот, который смотрел на него из отражения, был мало чем похож на того зверя, что он встретил в амбаре. Шерстка у него была гладкой, шрамов не было, да и оба глаза оказались на месте, только совсем иного, янтарного цвета.

Память о днях, проведенных в забытье, начала постепенно возвращаться к Янтарику. Он вспомнил, как краснолицая женщина по имени Долорес обрабатывала его раны и поила молоком. Неизвестно, выжил ли бы он без нее. Драка с котом и трансформация отняли у него последние силы. Все же он был слишком мал и слаб для такого приключения. Не следовало ему оставлять Сэма.

Дрожь пробежала по спине Янтарика, и шерстка на ней встала дыбом. Он вдруг осознал, что совсем не слышит зова. Тот полностью исчез из его головы. Будто молоко смыло тот привкус.

Как же ему теперь найти Самайна?

Хотя… быть может, и не стоит его искать? Янтарику нравилась такая жизнь. Его кормили, о нем заботились, его даже, кажется, любили.

Он осторожно лег на окно, подставив спинку лучам восходящего солнца, и уснул. Проснулся он от странной суеты. Кто-то стоял на пороге и ругался с хозяином. Янтарик так и не узнал его имени за эти дни.

– Я говорю тебе, травяные гоблины!

– Глупости, – отмахнулся хозяин.

– Нет, нет, я тоже видела одного пару дней назад.

– Это был кот!

– Нет, говорю тебе, – не унимался гость, – это, Скверна их забери, гоблины, самые настоящие! Они повсюду!

Еще один голос раздался где-то вдали:

– Поймали! Поймали одного!

– Ну, что я тебе говорил? – нервно рассмеялся гость.

– Долорес, где мои сапоги? – спросил хозяин, помрачнев.

Когда эти двое ушли, Янтарик скользнул за ними. Хозяйка не заметила, а остальные, видимо, просто не обратили внимания.

111